«Интерес к России будет еще долгим»

The Calvert Journal — британский вестник о культуре на постсоветском пространстве. Скриншот: alvertjournal.com

Британский музыкальный обозреватель Артур Хаус рассказал, что интересует читателя в его стране, в чем особенность колонок в массовых газетах и с кем будет конкурировать СМИ в ближайшем будущем

Сергей Спицын

22 сентября, 2015 20:51

9 мин

В рамках фестиваля современной музыки СТМ-Сибирь в Новосибирске, по приглашению Института Гёте, с семинаром приехали Артур Хаус и Игорь Зинатулин, журналисты The Calvert Journal — британского вестника по культуре на постсоветском пространстве. И хотя фестиваль привлек внимание германской и британской прессы, только Артур и Игорь нашли время для общения с местными журналистами. Они провели семинар и мастер-класс, где рассказали о тенденциях в развитии современных СМИ и собственном журнале, как он функционирует и работает с авторами. Будучи заместителем главного редактора в The Calvert Journal, Артур Хаус поделился своими соображениями с корреспондентом «Русской планеты», как пишут про музыку на родине Ее Величества и что хочет видеть читатель. В некоторых вопросах, на помощь Артуру приходил Игорь.

– Какие потребности у вашего читателя в Великобритании и США?

Артур Хаус: – В The Calvert Journal сейчас наблюдаем массовый интерес к вашему региону, потому что он долгое время был незначительно представлен в СМИ. Из-за «холодной войны» культура в СССР и Восточной Европе была за некоей ширмой, а сейчас открылась и стала доступна всем и каждому. Всем — и англичанам, и американцам, и жителям Афганистана и Индии — по-прежнему очень интересно знать, что происходит в России, даже спустя 25 лет после падения Берлинской стены. Такие процессы всегда идут очень долго и не совершаются в короткие промежутки времени. Констатируем еще не падающую волну интереса и стараемся дать объем знаний о культуре.

– Что вообще представляет собой знания англосаксонского читателя о российской культуре?

Игорь Зинатулин: – По большому счету, знания британского читателя о русской культуре укладывается в три парадигмы: лубок, треш и классика. Лубок — это все что связано с водкой и матрешками. Есть классика — все знают Шостаковича, Чайковского, чьи произведения по-прежнему звучат по всей Европе. И есть треш — фото на фоне ковров, ролики с подростками, прыгающих с пятого этажа в сугроб и записи с видеорегистраторов. Этого тоже представлено в избытке. Поэтому мы стараемся добавить еще одну парадигму. Знание о современной культуре России.

– Вы себе не задаете вопрос, что читатели в Афганистане, Индии и США имеют отличный друг от друга культурный багаж и разные музыкальные ценности. И вот они видят в The Calvert Journal статью о группе из Петрозаводска. Как ее изложить понятно для всех трех читателей?

Игорь: – Мы не можем сделать три разные версии одной статьи. Больше ведомы тем, как видят мир читатели в США. Понимаем плюральность культурных кодов, но ориентируемся на ключевую аудиторию. Она — англоязычная.

Артур: – В этом отношении, фотография на нашем сайте имеет колоссальное значение. Фотография — это такой жанр искусства, что мгновенно находит отклик.

– Ведете ли в The Calvert Journal статистику, что читателю больше нравится: фото или текст?

Артур: – Должен заметить, что раздел фото всегда в топе. Есть спектр людей, которые приходят на сайт только за фотографией. Мы проводим жесткий отбор, у нас есть свой стиль журнала, поэтому мы не можем опубликовать каждую хорошую фотографию. Обо всех принципах отбора рассказать не могу, но, как правило, ставим те фотографии, которые вызвали самое живое обсуждение на редакционных планерках.

– Если говорить о музыкальной журналистике в Великобритании, то, как она развивалась? К чему вы пришли?

Артур: – Я веду отчет с 1970 года. Тогда были три главных музыкальных журнала — Melody Maker, Sounds и NME (New Musical Express). Самый влиятельный — еженедельник New Musical Express. Его продажи составляли до 300 тыс. экземпляров в неделю. Такой журнал был комплексом всего, что вы хотели знать о музыке. Во-первых, они описывали то, как музыка звучит. Потому что пластинки были дорогие и прежде чем ее купить, ты должен был понять, как она звучит. Во вторую очередь, там были классные журналисты, которые замечательно писали. И люди хотели узнать именно их мнение. Например, Тони Парсонс писал так, словно это была самая превосходная литература.

В середине девяностых, журнальная культура изменилась. Некоторые крутые журналы закрылись, как Sounds в 1991 году. Появилась плеяда более маленьких журналов, которые писали о жанрах музыки — про брит-поп, рок или электронную музыку.

Артур Хаус. Фото: Максим Киселев / «Русская планета»

– Что случилось с NME, он выходит?

Артур: – Печатная версия журнала существует, но он больше не имеет такого влияния как раньше. Сегодня NME — это онлайн-сервис по продаже билетов. На сайте есть эксклюзивный календарь концертов со ссылками на конкретные ресурсы по продаже билетов и NME имеет процент, если человек купил билет, переходя с их сайта.

Игорь: – Несколько слов в защиту NME. Они первыми запустили онлайн-версию журнала, еще в 1996 году. Первыми экспериментировали с блогами и подкастами. Да, тех тиражей у них уже нет, но во многих вещах в цифровую эру они были первопроходцами.

– Артур, вы все-таки работали в The Telegraph. В нулевые, не в девяностые годы. Как в классических английских газетах обстояло дело с культурой и музыкой? Были ли приложения или отдельные колонки?

Артур: – В девяностые The Telegraph и The Independent тоже стали публиковать колонки о музыке. Газетам понадобилось долгое время, чтобы понять: те люди, которые в 60–70 годы сильно интересовались рок-музыкой, продолжают это делать, хотя и сильно повзрослели.

Сегодня в The Telegraph пишут про культуру и музыку, но не в тех объемах, в которых хотелось бы. Это и стало причиной моего перехода в The Calvert Journal. Мне всегда хотелось больше писать о культуре и музыке.

– О чем любите писать, какие темы вам интересны?

Артур: – Если не брать музыку, то это путевые заметки. Репортажи от первого лица. Что до музыки, то спектр интересов широк. Например, последняя статья была о группе электронной музыки Kraftwerk. Точнее, как она развивалась и что играла в контексте истории Германии и всего мира после Второй мировой войны.

– Что же происходит с журналистикой в наши дни?

Артур: – Пришел интернет и изменил почти все. Между медийными брендами идет война за клики и посетителей. Поэтому выгодно как-то противопоставить себя другим и стать мультимедиа-брендом. Vice был изначально печатным журналом, который перешел в интернет. А сейчас это целый ресурс, который называется Noisey. Dazed начался как журнал, потом превратился в сайт и сейчас у них отдельный канал. Причем на заказ занимаются производством документальных фильмов.

И, конечно, существуют блоги. Они становятся очень популярными. Есть социальные сети, где все обмениваются мнениями и сообщениями. Журналистика распалась на мельчайшие частички. Были три канала, а стало тысячи. Каждый может записать ролик, где расскажет о музыке, выложит его в YouTube со ссылкой на аккаунт в Facebook или Twitter, где постоянно обновляются записи про музыкантов.

– С одной стороны, вы — представитель профессиональной журналистики, работаете в журнале и профессионально пишете о музыке. И в то же время вы говорите, что отлично, что появилось много блогеров, которые несут свое мнение. Как это может сочетаться и не идет ли смещение акцентов у читателя — перед ним и вы, и непонятно кто с YouTube?

Артур: – Я не хотел бы делить это на два мира. Почему смазываю все понятия воедино? Да потому что в нашем мире все смазано. Тотальный хаос и нет никаких ограничений. И я бы не стал ни за что утверждать, что профессионалы работают лучше, чем любители. Наоборот блогеры более усердные и профессиональные, в то время матерые журналисты чешут головы и думают, как бы им повторить успех в блогах.

Игорь: – Характерный пример с The Guardian. Комментарии под колонкой про музыку иногда зачастую важнее самой колонки. Оригинальный текст задает форму и тон, которая обрастает мнениями читателей, которые еще более разборчивы в плане музыки.

– Какую нишу занимает The Calvert Journal в поле современных медиа?

Игорь: – Как уже говорил, мы продвигаем конкретные знания о российской культуре. Кроме того, у нас есть сотрудничество с The Guardian. Они решили разнообразить свой контент, для чего запустили новый проект, где рассказывают о культурных историях и течениях, происходящих на постсоветской территории. Фактически они стали перепечатывать наши материалы — это привлекло новую аудиторию к нам на сайт и позволило понять, что то, о чем мы пишем — интересно не только нам, фанатикам, выросшим на Достоевском и пытающемся ходить на все русские тусовки, но и широкой аудитории. Есть запрос от британского читателя. Темы из России всегда нужны и важны.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе