«Чтобы каждое здание стало лекарством для города»

Фото: Антон Карлинер

Новый советник мэра Новосибирска, архитектор Александр Ложкин — о том, зачем городу платные парковки, почему все парки в нем одинаковые и как бороться с криминалом при помощи архитектуры

Диана Злобина

17 февраля, 2015 16:33

16 мин

В середине февраля профессор Международной академии архитектуры Александр Ложкин начал работу в качестве советника мэра по вопросам градостроительства. Корреспондент РП встретилась с архитектором, чтобы узнать, каковы градостроительные планы на ближайший год, когда в Новосибирске появится копия парка Горького и что произойдет, если Академгородок признают объектом культурного наследия.

– В чем, на ваш взгляд, самая большая проблема в архитектуре нашего города?

– Много проблем. Город не имеет понятной стратегии развития. Развитие происходит методом самозахвата: у кого есть участок земли, тот и строит там то, что считает нужным. Иногда это приводит к появлению интересных объектов, но зачастую, когда застройщик стремится только к прибыли, это приводит к проблемам для окружающих. Мне бы хотелось, чтобы Новосибирск был более дружелюбным к человеку. Любое здание — это для города либо капля яда, либо таблетка, которая лечит. Нужно выработать курс лечения, чтобы каждое здание стало лекарством для города.

– Какие изменения ждут город в этом году? Повлияет ли спад экономики на реализацию планов?

– Сейчас финансовая ситуация очень плохая, и фактически город не имеет бюджета развития. Мы должны завершить начатые проекты, поэтому все свободные ресурсы сейчас брошены на то, чтобы мы не попали в долгострои. Это пауза, когда необходимо подумать о перспективах развития города. В первую очередь, изменить градостроительные регламенты, которые позволяют вести многоэтажную точечную застройку. Сейчас они установлены очень либерально. И возникают такие ситуации, как с Центральной гостиницей, клубом «Отдых» — застройщик может возводить на их месте здания до 50 этажей, ни с кем не согласовывая решение. Задача в том, чтобы застройщик, заходя на территорию, не мог строить выше возможной предельной застройки. Если он создает высотное здание, то это должно быть предметом обсуждения и публичных слушаний. Он должен доказывать своим же будущим соседям, что он им не помешает.

– Разве это возможно?

– Законодательство предусматривает такие механизмы — установление четких, однозначно понимаемых градостроительных регламентов. Задача сделать так, чтобы эти механизмы заработали на территории Новосибирска. Понимание того, что необходимо сделать, есть и у представителей разных подразделений мэрии, и у мэра, и у представителей общественности.

– Снос построенных зданий, которые не будут соответствовать новому регламенту, невозможен?

– Ни один закон не имеет обратной силы. К сожалению, мы будем иметь много случаев точечной застройки, оно будет продолжаться, потому что выдано огромное количество разрешений на строительство, которые предусматривают такую возможность.

– Сейчас решается вопрос, признать ли Академгородок объектом федерального культурного наследия. Жители переживают, что строительство новых зданий вовсе запретят и Городок законсервируется.

– Градостроительные регламенты как раз и устанавливают те рамки, в которых возможно развитие Академгородка. Во-первых, Академгородок уже считается достопримечательным местом, объектом культурного наследия регионального значения. Для него учрежден предмет охраны — территория является ценной и подлежит сохранению. Четко обозначены зеленые зоны и степень возможного вмешательства. Для некоторых территорий жестко прописан видовой состав растений — рябиновые аллеи навсегда останутся рябиновыми аллеями. С другой стороны, даже в верхней зоне есть территории в абсолютно неприглядном состоянии. Скажем, улица Терешковой, в той ее части, где рынок, ЖКХ и гаражи, должна быть реконструирована. Следующий шаг — разработка градостроительного регламента. В городе установлены ограничения, например, по плотности и высоте, а для объекта культурного наследия их больше. Скажем, здания на Морском проспекте должны сохранить цветовую гамму. На Цветном проезде пятиэтажки должны оставаться цветными и характер территории должен быть сохранен. Статус достопримечательного места — это не запрет на развитие и строительство. Это установление рамок, в которых это развитие возможно. И в этом смысле региональный это статус или федеральный — это вопрос не столь важный. Это вопрос того, кто утверждает итоговый документ. Конечно, если будет статус федеральный, то регламенты будут утверждаться министерством культуры РФ, то есть будет еще один бюрократический этап, который необходимо пройти. Но принципиального значения это не имеет.

– То есть, при строительстве накладываются ограничения по цвету и высоте здания?

– Условно говоря, если сносят хрущевку, то четко прописано, что может быть построено на этом месте. Правила игры установлены заранее. Однозначно, в жилых зонах, где 4-х этажная застройка, не появится 16-тиэтажки. Возможно, будет допущено строение 6-ти этажного, но не более того. Цветное решение должно быть характерно для этой территории.

– А как же план строительства новых зданий НГУ?

– По университету была проведена серьезная работа, которая показала, что развивать университет в Пироговском лесу, где сейчас строится новый корпус, не целесообразно. Он в значительной мере сохранил черты естественной природной экосистемы. И, соответственно, вести запланированное строительство на этой территории не желательно. Анализ также показал, что в центральном лесу Академгородка есть территории, которые находятся в абсолютно деградирующем состоянии — они заросли сорной древесной растительностью. И вот на этой территории ограниченное строительство возможно. Но это не должна быть тотальная застройка, как было сделано на улице Коптюга, когда лес был снесен и полностью застроен, но небольшое внедрение строительства в ограниченном масштабе возможно. Задача в том, чтобы определить степень возможного вмешательства в существующую систему. Поэтому университет будет развиваться, но немного другим образом, чем было спланировано. Внедрение точечной застройки в существующую природную структуру должно быть очень аккуратным, буквально, как кончиками пальцев.

– Недавно был создан экспертный совет по паркам и общественным пространствам и художественный совет. Зачем? Чтобы показать, что общественность тоже участвует в принятии решения?

– Это часть большой работы, которую мы начали с департаментом культуры и молодёжной политики, с формируемым центром прикладной урбанистики и еще некоторыми структурами для того, чтобы оценить состояние и потенциал парков. Группа не принимает решений, а производит оценку, дает предложения и рекомендации. Они создают документ, который станет основной концепцией развития парков и общественных пространств. А худсовет обсуждает предлагаемые памятники в городе, объекты ленд-арта и стритарта, программы по оформлению города к праздникам. К сожалению, последние 10 лет в Новосибирске сложилась достаточно негативная тенденция, когда в городе возникают объекты очень низкого художественного качества, которые просто недостойны статуса столицы Сибири. Например, есть инвесторы, которые хотят увековечить себя на улице города, поставив памятник себе или какому-нибудь хорошему человеку. Мы разрешаем, но в процессе стройки возникают вопросы художественного качества. Что мы слышим в ответ: «Кто платит, тот и заказывает музыку». Этого быть не должно, потому что это городская территория.

– Похоже на ситуацию с памятником первому кинотеатру, на котором изображен логотип производителя колбасы. Почему же его тогда не убрали?

– Все зависит от инициативы горожан. Пока я не слышал ни одного предложения о том, что этот памятник должен быть демонтирован, снесен или перенесен. Если такие предложения появятся, худсовет их обсудит.

– Расскажите, кто входит в экспертный совет по паркам? И чем они будут заниматься?

– Для нас важна многосторонняя оценка, поэтому мы пригласили не только архитекторов. Это социологи, художники, специалисты по ландшафтной архитектуре, историки. Для экспертов была подготовлена специальная анкета из 5 блоков вопросов, которые касались практически всех аспектов деятельности парков, начиная от функциональности и заканчивая качеством объектов. Ситуация с парками довольно странная. Если в Центральном парке есть директор и штат людей, то Первомайский, Нарымский скверы и набережная не имеют ни дирекции, ни организаторов, ни статуса. Этими территориями занимается главное управление озеленения, которое занимается абсолютно всеми улицами и площадями в городе. Если вы увидите верблюда в Первомайском сквере, то вам никто не ответит, чей он, забредший верблюд. Мы взяли в работу 8 с половиной парков: сад Дзержинского имеет статус филиала Березовой рощи, и 11 общественных пространств общегородского значения. Если посмотреть на их функциональную программу, то они одинаковые. Сцена, аттракционы, павильончики, детская площадка — такая программа районного парка культуры и отдыха. И качество услуг запредельно древнее, за 20 лет в некоторых ничего не менялось. Есть парки, как Березовая роща, где директор-хозяйственник содержит его в нормальном состоянии, а в сад Дзержинского лучше не заходить — там все заросло крапивой и стоят руины давно сгоревшего кафе. Нужно сделать так, чтобы парки использовались эффективно, в интересах новосибирцев. У каждого из них должен появиться собственный характер. Определить его — задача нашего исследования. Надеюсь, до конца года мы эту работу сделаем, чтобы заложить бюджет следующего года на реконструкцию. Но мы все равно будем делать опережающие вещи: есть территории, с которыми нужно работать в первоочередном порядке. Например, реконструкция Центрального парка и парка «Бугринская роща», который был перенесен в связи со строительством третьего моста

– Проблема была озвучена еще год назад. Анна Терешкова должна была заниматься этим вопросом, перенимая опыт парка Горького и ВДНХ. Почему группа экспертов приглашена только сейчас?

– Мы до сих пор работаем без какого-либо финансирования. То, что мы пока что не можем сделать, откладываем на ту пору, когда заработает центр урбанистики. Все, что можно делать без денег, мы делаем на энтузиазме, за счет внутренних ресурсов и помощи. Буквально вчера к нам обратилась одна из социологических компаний Новосибирска, которая безвозмездно готова провести по этому вопросу социологическое исследование. Сделать дендрологическую оценку, оценить, насколько возможно вмешательство в каждый из парков, провести экономическое и маркетологическое исследование.

– Тем не менее, паблик-арта, как в Перми, нам не ждать?

– Что значит, ждать или не ждать? Если город готов, то давайте продвигать эту историю. Вы хотите, чтобы это все сверху спускалось? Так не должно быть ни в коем случае. Это будет самый плохой вариант, если паблик-арт начнут внедрять сверху. Или еще что-то, даже самое хорошее. Это все должно прорасти снизу. Естественно, в городе есть разные точки зрения.

– А на ваш взгляд город готов к внешним изменениям?

– Такие инициативы возникают регулярно. Вспомните, тот же пруд с утками в Академгородке — это пример позитивного изменения среды, реализованный без копейки бюджетных денег. Или фестиваль «Арт-тайга». Или «Ёлки-палки». Это тоже плоды частной инициативы, который поддержанный фондом Академгородок и парком «У моря Обского». Сейчас много инициатив, которые идут в департамент культуры. Они поддерживаются и становятся частью праздников.

– В прошлом году обсуждался законопроект, который бы ограничил въезд машин в центр города. Какое у вас мнение по этому предложению?

– Это очень радикальная мера, которую приняли единицы городов в мире. Например, Лондон. Есть менее радикальные предложения, скажем, ввести плату за парковки на улицах центра. От такого предложения пока что отказались, потому что около половины горожан высказали свое недовольство. Надо признать, что в центре автомобилей больше, чем он может вместить. Дело в том, что в центре сосредоточены рабочие места для всего города. Если человек живет на окраине, то при не очень хорошо работающем транспорте ему проще ездить на автомобиле. При этом если человек занимает в офисе 7 квадратных метров, то машина его — 18. Соответственно, надо стимулировать пользование общественным транспортом, повышать его качество, регулярность, и ограничивать пользование автомобилем. Жесткая вещь, но так работает рынок — когда продукт ограничен и его не хватает, на него повышается цена, чтобы от него кто-то отказался, и он снова появился на полках. С парковочными местами история примерно такая же. Это неизбежность, к которой мы все равно придем. К тому же, автолюбители не самая социально не защищенная группа населения. Если у человека есть деньги на автомобиль, то он может найти 30-40 рублей на то, чтобы он постоял на улице. На мой взгляд, надо запускать пилотные проекты с платной парковкой в самых проблемных местах города и на них отрабатывать технологию сбора платы, контроля и штрафов, чтобы, когда эти меры будут приняты, мы избежали «детских болезней».

– Вы однажды сказали, что новосибирцы отличаются от томичей в том числе и потому, что мы живем в разной архитектуре. Как характер Новосибирска влияет на нас?

– Это серьезная история. У нас самые криминогенные города — это Тольятти и Набережные Челны. Они строились как мечта о светлом будущем, но сформировали людей, которые не очень заботятся о том месте, в котором живут и не очень хорошо относятся к своим соседям. Если мы посмотрим на жителей разных районов Новосибирска, то даже тут увидим, что они сильно отличаются характерами. Академгородковцы — от жителей Затулинки, Центрального района или Пашино. Мы знаем западные примеры, когда в целых районах стали возникать специфические субкультуры, которые в итоге приводили к сносу этих районов. Так как случилось в Сен-Луисе, который был построен очень известным архитектором, автором башен-близнецов в Нью-Йорке. У нас, к сожалению, происходит очень похожая история с формированием периферийных районов. Там продается дешевое жилье, куда въезжают молодые люди, которые, например, накопили на первую квартиру. Если они будут успешными, то всеми силами постараются оттуда уехать. На их место придут менее успешные и постепенно, есть вероятность, сформируют специфическую субкультуру. Среда обитания тоже не способствует тому, чтобы люди думали о высоком. Сочетание факторов может способствовать тому, что в этих районах появится новосибирское гетто. Этого хотелось бы избежать.

– Как?

– С помощью артикулированной градостроительной политики. Хотим мы получить на выходе квадратные метры бетона и сопровождающие их социальные проблемы или мы предупредим эти проблемы и постараться сделать так, чтобы они не возникли. Мы с вами, как представители городского сообщества, ставим задачи перед советом депутатов, муниципалитетом, мэром, в частности, по формированию градостроительной политики, чтобы избежать негативных последствий. Вот здесь корень, не в архитектуре.

– Получается, если развивать архитектуру, модифицировать культуру в Новосибирске, то и отток людей из города станет меньше?

– Новосибирск сегодня небольшими темпами, но растет. Но если вы посмотрите по собственным знакомым, то вы обнаружите, что многие переехали в другие города. Если посмотреть, кто уезжает и приезжает, то обнаружим такую вещь — уезжают умные, талантливые и образованные, а приезжают, в общем-то, в большей мере люди с низкой квалификацией на заработки. Это проблема, потому что если эта тенденция будет увеличиваться, то Новосибирск будет терять качество своих жителей. Чтобы люди умные и талантливые не уезжали, для них нужно создать такие условия, чтобы им здесь было лучше, чем в тех местах, куда они уезжают. Любой человек выбирает место по разным аспектам, но можно выделить основные: качество экономической среды и социокультурной; события и соседи; возможность реализовать свои культурные потребности. Житель может ходить в Оперный театр раз в пять лет, но он знает, что у него есть возможность в любой день туда пойти. Также, экология и качество материальной или архитектурной среды — благоустройство улиц и зданий, где он живет и на что он смотрит. Новосибирск находится в глобальной конкуренции с городами, причем не только с Новокузнецком и Москвой, но и с Прагой, Нью-Йорком, куда новосибирцы уезжают. Мы должны улучшать качество, в первую очередь, для молодых поколений, потому что это самые мобильные люди.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе